Не многие делайтесь учителями, зная,

               что мы подвергнемся большему осуждению.

                 Апостол Иаков (Иак. 3:1)

        «Москва… Как много в этом звуке для сердца русского слилось!», – писал классик. Писал, можно сказать, пророчески. Тянула и тянет белокаменная нашего человека… В общем, когда в конце 81-го мне поступило предложение поступать в Академию – отпираться не стал. Понятно, не последнюю роль играли чисто меркантильные соображения. Карьера и т.п. Но! – присутствовало в решении и, так сказать, романтическое начало.

         В отпуск к родителям летал через столицу. Пусть ненадолго, останавливался там у друзей. От них. да и просто, что называется, со стороны – напитывался слухами… конечно же, по любимой тематике. Про таинственного китайца-циркача Славика, владевшего каким-то сказочным кунфу… Некую Петру, регулярно приезжающую сюда из Германии с грузом знаний по Тайцзи Цюань от наставника или даже мужа – грандмастера с Тайваня Чин Ман Чена.

    Словом, тоже решил окунуться в круговорот новых сокровенных знаний.

       «Круг семьи Ли» идею воспринял, понятно, без видимых эмоций. Однако же, весьма трогательно. Вручили «на дорожку»… японскую (!) медаль, связанную с какими-то «доблестями» в Китае (фото 1,2). Мол, кончили давным-давно плохого человека. Отобрали. А тебе – на память, чтобы никогда не забывал: наше, а теперь уже и твое искусство кулака СПРАВЕДЛИВОГО. Дали кое-какие наставления. Куда и как надо, а куда – не стоит развивать дальше уже имеющиеся знания.

       И вот – Москва! И вот – пошло-поехало. Встречи, разговоры, кинопоказы, режиссеры. Словом, все, чем всегда была богата столица. Как уже вспоминал, в это же время сюда в докторантуру приехал Николай Абаев. Его буквально рвали на части и академически-чопорные, и экзальтированно-дилетантские «восточные» тусовки. Необходимость и моего участия в этих мероприятиях Николай объяснил так:

– Я – ученый. Я не монах шаолиньский. Что-то показать практическое – это твоя задача.

       Задачу, понятно, старался решать на совесть.

       …Еще была куча задач в Академии. Не меньшая куча – бытовых. И все это… время – время – время… С тоской вспоминалась Чита, где можно было буквально за двадцать минут от порога жилища пешком выбраться за город и в совершенно безлюдном лесу от души реально потренироваться…

       Реальное с Москвой почему-то не дружило. Легендарный циркач так и не нашелся. Ученики Петры своими занятиями, мягко говоря, не вдохновили. Хоть какой-то радостью стало знакомство с Дмитрием Юрковым. В поездках по Зауралью, Северному Казахстану он тоже из первых рук узнал много чего реального. Тоже чего-то ждал от Москвы. Увы, не дождался – и уехал на родную Украину тренировать тамошний спецназ.

– Тут, Алексей, – одна библиотека, – с категоричной прямотой оценивал он возможности столичных специалистов по «китайскому кулаку», – Даже на спортзал нормальный не тянут.

       «Бил» приятель – в самую точку. Первые внятные возможности у энтузиастов-китаеведов попасть на их «землю обетованную» появились годами позже. Но то уже был Китай – ПОСЛЕ «культурной революции». А затем, и того печальнее, – пошел Китай интенсивно «купи-продажный». Четко сориентировавшийся, как и чем встречать и провожать заезже-туристов.

       В общем, по части академических, теоретических знаний о «китайском кулаке» Москва начала 80-х была – на высоте. Увы, многие из тех, кого довелось здесь узнать (прекрасные по сути люди), с удовольствием убедили себя, что та самая «библиотека», о которой образно говорил Юрков, – и есть суть ТРАДИЦИИ.

       В этой связи – забавный эпизод. На одной из первых столично-буддийских встреч я, как всегда, старательно сопровождал Николая Абаева. Мои старания в этот раз, увы, не потребовались. Жизнерадостно-дружеская тусовка от начала до конца была буквально окутана духом теорий старокитайского, тибетского языков, а еще – изысканной вегетарианской кухней. Николай Вячеславович, как всегдя, покорил присутствующих своим интеллектом. Из-за стола нас провожали как родных. Даже предложили взять чего-нибудь с собой из «восточных изысков». Старший товарищ это предложение сдержанно, но твердо отклонил.

       Когда вышли на улицу – сдерживать себя перестал:

– Алексей, как они не понимают! Я же не бирманец. Я – из Бурятии! Мне не бананы с простоквашей сладкой – мне бухлёр нужен.

       В общем, закончился день у меня на квартире, где жена-забайкалка быстренько «сгоношила» нам искомое блюдо: бурят-монгольский традиционный суп.

       …Чтобы быть воистину справедливым к Царь-городу, нельзя не отметить еще раз его подчас поистине удивительного информационного потенциала. Став в 1984 году по рекомендации Николая Абаева официальным членом Всесоюзной ассоциации китаеведов (фото 3), самораспустившейся вместе с Советским Союзом, я зачастил в соответствующие «закрома» Ленинки. Имея более-менее четкое представление о «практике кулака», здесь можно было найти много чего интересного по части необходимых теоретических комментариев. Кстати, одной из таких «интересностей» десять лет спустя буквально наповал сразил мастера У Сюя, тогда еще Цуй Цзина. Узнав, что он будет обучать меня уданскому Ба гуа, в знак, так сказать, закрепления идеи, я вручил ему в подарок привезенную из Москвы ксерокопию подлинника второй книги великого Сунь Лутана, изданной в 1916 году, – «Наука кулачного искусства Ба гуа» (фото 4 – с моего экземпляра ксерокопии).

– О! Она откуда? – непривычно эмоционально воскликнул он.

       Услышав ответ, снова не сдержал эмоций, объяснив, что такую книгу в самом Китае практически невозможно найти (не будем забывать, что на дворе был еще не очень интернетный 1994-й год).

       Нельзя сказать, что три года учебы в Академии пролетели как один день. Однако тогда, в 1985 году, свое «до свидания» я сказал столице с явным облегчением. А еще в очередной раз добрым словом вспомнил армию, точнее – армейский «кулачный Коминтерн», не один раз разбавлявший конкретными реальностями тогдашнюю столичную «библиотечную» действительность.